Время Юрия Морозова
Порнографическое время,
диалектический бардак.
И знак свободы, вбитый в темя,
как в задницу забитый фак!
Начну с конца, а, может быть, и сначала. В 1994 году в издательстве Zero вышла повесть Юрия Морозова «Подземный блюз», а совсем недавно, примерно год назад – книга его жены, Нины Морозовой с автобиографической работой Юрия «Обезьяна», стихами и пьесой, а также собственными воспоминаниями «Наши дни» о 1970-х – 1980-х годах.
Прочитавши «Подземный блюз» (кажется, это случилось впервые в 1997 году), я подумал – какая прекрасная правда, почти на грани вымысла, но все ж – правда! В «Подземном блюзе», который по выходе в Fuzz’e характеризовали чуть ли не как подлинное описание жизни великого гуру, Морозов писал обо все том, о чем пишут все автобиографические романы – о творчестве, исканиях, любви и прочих вечных вещах. Парень из крымского города Белогорска, кочевавший между Орджоникидзе/Владикавказом, Питером и Крымом с рок-концертами; один из первых рокеров, кто стал петь о любви к Иисусу Христу (тогда это не выглядело ни потреотизмом, ни навязчивой манией), искавший Шамбалу в группе Тоши/Владимира Шуктомова и не нашедший ее ни среди духарей, ни среди богемы; депрессирующий эстет, несколько раз игравший в самоубийство; страстный проповедник (и практик) секс-революции – в общем, судя по книге, много чего было, и не только вышеперечисленное. Нет смысла пересказывать содержание с третьего на пятое. По такому сумбурному рассказу читатель бы заключил, что морозовские истории не более чем разрозненный набор картинок-воспоминаний, – хотя это далеко не так. «Подземный блюз» внутренне очень целен: по сути, это рассказ о поисках своего «Я» героем и про осмысление своего времени этим несколько идеализированным «Я». Морозов в «Подземном блюзе» выступает не только от автобиографического персонажа; в ткань повести он вводит свое alter ego, Ю. Морозова-первого, творца и кудесника. Именно он – автор всех лучших произведений Ю. Морозова, он – один из двух людей из тошиной группы (первый – сам Тоша), который нашел Шамбалу, хотя и оставил Морозова-второго (автора) в великом душевном беспокойстве, переросшем в черную депрессию. Именно Морозов-первый осознал насколько разрушителен тот путь, которым шли рокеры позднего совка и, «прокляв их песни и поэмы», высмеяв их тексты и музыку, пошел собственным неповторимым путем художника-звукорежиссера. Так читалось в «Подземном блюзе», читалось, надо сказать, почти на одном дыхании. «Блюз» был притягателен и фантастичен; впрочем, вероятно, по причине собственной молодости и неопытности. Вместе с тем было понятно, что многое из описанного – неправда. Сомнительным представлялось и существование главного героя, и его блистательная шамбалиада (хотя она была прекрасной!), неубедительны были довольно-таки злобные нападки на рокеров (хотя правда то, что музыка многих выдающихся персонажей была довольно-таки примитивна).
Ныне, когда вышла «Обезьяна» Юрия и «Наши дни» Нины Морозовых – многое встало на свое место. Эти работы, на мой взгляд, дезавуировали «Подземный блюз» и предельно обнажили судьбу Юрия: сцены из «исповеди гуру» становились все яснее и беспощаднее.
Примерно так: Юрий сочинял музыку, ездил туда-сюда по Союзу, в основном, с юга на север и с севера на юг; его слушали, но суперпопулярным он не стал. Тусовка, в которой он вращался, состояла из поэтов и художников, многие увлекались Востоком. Юрий встретил Нину, они любили друг друга, потом поженились. Потом Юрий восхитился Тошей, вместе с Ниной они пошли к кунта-йогам, ездили с ними в Армению и на Карельский. С Тошей Юрий часто ожесточенно спорил, но когда тот умер, Морозов впал в депрессию. Супруги стали изменять друг другу, но взаимные добрые чувства перевесили обиды. Нина стала больше рисовать, Юрий сделался классным звукорежиссером, но продолжал писать и музыку и романы.
В «Обезьяне» Юрий не выглядит одиноким, хотя на самом деле – все ровно наоборот! По-человечески Морозову горько, он никому по большому счету не нужен, кроме своего семейства и немногих друзей. Морозов-поэт, в свою очередь, ищет Людей с большой буквы, таких как он, точнее, как Морозов-первый.
Если отстраниться от обыденных событий, то главное в «Обезьяне» Юрия и «Днях» Нины – конечно, не та одна из тысяч историй питерско-советской богемы. Главное – то, что эти повести помогают увидеть нетривиального богемщика Юрия и его необычную подругу, как людей, затерянных (и даже заброшенных) в лживое и беспринципное время. Эти двое, по их словам, постоянно старались изменить себя и окружающих. Депрессии, творческие прорывы – их борьба с внутренней и внешней ложью и равнодушием. Юрий Морозов в этом случае типичен: ложь и гордость его враги, любовь – универсальное средство выхода за пределы обывательской жизни. С этим багажом он устремляется в жизненный круговорот. Юрий начинает свой внутренний джихад, время от времени переходящий и во внешний, так, по крайней мере, подаются его поступки в «Подземном блюзе». В «Обезьяне» он более критичен к себе; и меньше порицаний вызывает у него этот ярко-манящий, пустой мир жизненных иллюзий, незамысловатых человеческих отношений, обманчивых принципов. Для Юрия этот мир слишком зыбок, менее ценен и трансцендентен. В конце концов, Юрий определился – у него есть Путь Творчества, от которого ни вправо, ни влево, при всем желании, ибо тогда иллюзии, которые он заклеймил и отделил от себя, сделают черное белым. Мир вновь поманит в очередную «запредельную» авантюру, типа поисков Шамбалы…
Нина стоит ногами на земле, у нее есть дом, родственники-священнослужители. Юрий (несмотря ни на что) – ее муж. Опора – все ж. Ей надо лишь сражаться за жизнь, добывать кусок хлеба. К друзьям Нина снисходительна, ее внутренняя Обезьяна сидит на коротком поводке, и ей не грозит обезьяний геноцид по методу Морозова Юрия. Картины, рассказы, мемуары – это все островки священного в мире обыденности. Это небольшая такая Вселенная с неизменными знакомыми вещами, приятными душе.
Каково же все-таки время обоих персонажей. Скорее надо говорить не о времени, а об ощущении себя во времени. Морозов спел о любви к Богу – и это было его acme, как он сам признается. Однако начинал он как заправский буддист – и многие над ним за это подтрунивали. Майк Науменко, например, сочинил про Морозова известную шуточную песенку, которая начиналась со слов: «Здрасте! Я гуру из Бобруйска!» Надо полагать Майк считал, что Морозов ничего в буддизме не понимает. Пройдя шамбалиаду, Юрий сосредоточился на звукооператорской работе, стал мастером звука. В тусовке же, как вспоминают, появлялся «как филин», мало с кем говорил и быстро исчезал. Вероятно, вид нетрезвой компании, несмотря на общую творческость личностей, наводил на него тоску. Нина «сдала в архив» хиповский свободный брак, очистила свою жизнь от ненужных людей и идей.
Юрий Морозов, правда, писал о том, что они с Ниной магическим образом приблизили конец совка, но его претензии на решение судеб хотя бы одной отдельно взятой страны, явно были чересчур завышены.
Вырвавшись из ненавистного коллективизма, и Юрий, и Нина стремительно вошли в мир индивидуалистического одиночества, которое также их не устраивало. Однако, и тот, и другая написали по-своему неплохие повести о своем пути в своем времени.
Так ли это, то что я написал, спросить можно у Нины или у ее друзей, которых затрагивали описываемые события. Сам Юрий умер в 2006 году, оставив, как пишет его супруга, множество законченных и незаконченных произведений, которые она собирается постепенно издавать. Ну, если это случится, тогда читатели смогут узнать какие-то новые черты и Морозова-первого, и Морозова-второго, что конечно, будет весьма интересно почитателям творчества рок-гуру.
Сайт, посвященный творчеству Юрия Морозова
Книги Юрия Морозова «Подземный блюз» и Нины Морозовой «Наши Дни».
