Часть первая. Петербург покинутый. Интересные места на Финском заливе.

На эти размышления меня навели тексты Анеты Петербургской по поводу того, что некоторые приезжие считают наш город грязным и неухоженным, а оттого - не очень привлекательным.

Вообще-то наш город (Петербург) очень грязный. Доказать это утверждение может практически любой человек, кто хотя бы раз купался в Финском заливе, Неве (в черте города не у Петропавловки) или малых речках (это, вообще, упаси Господи), типа Фонтанки или Мойки. Речь, конечно, идет не только о загрязненности окружающей (природной) среды, но и городской также. Мне кажется, что Петербург как раз и прекрасен своим сочетанием грязи и, что ли "выносливости" мест загрязнения. В самом деле, где вы увидите лебедей среди свалок, как на Канонерке, витражах начала XX в. в загаженных донельзя т.н. коммунальных домах, вересковых пустошах на фоне производственного пейзажа на ЮЗе и тому подобных веселых картинках. Спору нет, сейчас все эти "картинки" власти пытаются вычистить или, по крайней мере, спрятать - в силу этого обстоятельства многие прекраснейшие места становятся недоступными или теряются в фотографических архивах знатоков недавнего (да и давнего) прошлого. Место само по себе никуда не девается, оно продолжает жить, даже если его истоптали, превратили в мусор и отходы мегаполиса. Так что, для тех кто видит только грязь и ничего более могу посоветовать вглядеться в эту грязь и рассмотреть там то, что заставляет ее быть тем не менее прекрасной.
Теперь я просто перечислю те места, где мне приходилось бывать с краткими характеристиками. Желающие могут пополнить список. По желанию фрёнд и френдов могу повесить кое-какие фотки. Совершенно не по порядку:
Труба на Канонерке - весь город на ладони приблизительно с высоты 80 м - рядом же заброшенная котельная со всеми вытекающими в виде котлов, железных конструкций и сюрреалистически капающей воды. Канонерские свалки - уходят в море на некоторое расстояние от берега - там отдыхают пролетающие птички Канонерский мыс с маячком - на Морском канале (там очень близко проходят океанские лайнеры) и разрушенный мол по соседству;
Башня в Лесном порту - просто башня этажа на четыре, века 19-го черно-коричневая и украшенная всякими завитушками;
Набережная реки Пекезы - дома, набитые бомжами, барачного типа, то есть вошел - и уже в доме, разрушенный кварталец заводов рядом же - выгоревшие черные трубы и стены. Куча собачек (не очень мирных) и мост на остров с парадоксальным названием Большой Грязный (в 17 веке назывался Овечьим);
Митрофаньевский тупик - а также Митрофаньевское шоссе и Малая Митрофаньевская улица - вскоре там будет самая короткая дорога с Васьки на юг города - по прямой. А также - Ялтинская Рощинская и Черниговская улицы. - все эти места знамениты тем, что проходят по полусуществующим кладбищам - Митрофаньевскому (его уже нет, остались лишь липовые аллеи, торчащие посреди свалочнозаводного пейзажа), Громовского (известного тем, в частности, что там находится могила Смеха - т.е. товарища по фамилии Смех) и Новодевичьего (ну, что еще сказать, Новодевичье оно и есть Новодевичье - сатанюги, изгаженные могилы, огромный непочиненный монастырский комплекс с главной церковью, напоминающей уменьшенную Айю Софию);
Великая Красная кошка - кошачья мадонна (увы, уже нет) и бременские музыканты (кажется перенесены в район Исполкомской улицы, но не уверен) - фигуры, сделанные некими художниками из всяких швеллеров, арматуры, уголков и проч. Очень классные;
Дорога в Угольную гавань и река Красненькая - это такая дорога рядом с веткой Путиловской ж/д в Морской торговый порт, от которой когда-то отходила партизанская тропа для рыбаков, ведшая в наиболее глухие закоулки р. Красненькой (кстати, ОЧЕНЬ грязной речки), заросшие камышом, для ловли рыбы. Потом она уходила на песчаные пляжи ЮЗа (их, возможно, уже нет или скоро не будет - намывные территории, где дома будут строить);
Лахтинский разлив - с его великими песками (сейчас там будут строить электростанцию)
Гостиница Прибалтийская - просто красивый вид на море (а весной там лебеди ночуют) - все побережье Васьки с моря (кроме юго-зап. части) было фактически создано в 1960-70-х гг. - землю сдвинули в море, завалив Голодаевско-Вольненские болота (свалок там оч. много было, а последняя была ликвидирована уже на моей памяти - году в 200. Как раз рядом с Прибалтийской;
Кроншпицы в Галерной гавани - к ним вообще не очень подойти можно. В Петровское время были установлены. Потом подновлялись. Ну, в общем, самое старое сооружение на западе Васьки. И сама Гавань стоит того, - мост такой интересный, водокачка деревянная, последняя разрушающаяся деревня на Ваське. Жалко. Скоро уже ее не будет.

Что вспомнилось из того, что есть на побережье ФЗ

Часть вторая. Петербург деревенский. Северная часть

Каждый город, как известно, возникал из разросшихся деревень и деревенских слобод. Не составил исключения и Петербург, хотя его и считают этаким "мега-военным лагерем", застроенным по единому плану. Это, мягко говоря, не так. Петербург был окружен большим количеством поселков, а деревни, которые он поглотил, долгое время вносили особый аромат (в прямом и переносном смысле) в петербургский ландшафт. Изначально, деревни на территории Петербурга возникали по течению Невы и ее притоков. Самое крупное сельское поселение в XVI в. было на Петербургском (Березовом) острове, а в XVII - в районе Смольного (Спасское), а самое старое вероятно, в районе современного ЮЗа и вниз - на Красное Село, где располагались дворы рода того самого Пелгусия, который Александра Невского предупредил, а также в Лахте (кстати в Лахте было и неолитическое поселение). Но это все преимущественно карельские деревни. Самое старое русское поселение, судя по данным топонимики, было в районе засыпанной реки Таракановка-Емельяновка, современной улицы Циолковского (называлось Романова река или Ромойоки) и, возможно, на Васильевском. Деревеньки-сателлиты были и у Ниеншанца. Возникали они вокруг усадеб, кирпичных мануфактур и кабаков. В конце XVII в. появляются и чисто "профессиональные" деревни - Лоцманское селение, например, но больший размах это явление приобретает в XVIII и XIX вв. - достаточно вспомнить Охтенское селение (вокруг Порохового завода), Галерное селение и Гавань, Ямскую слободу (среднее течение Обводного), слободы Фарфорового (Ломоносовская) и Стеклянного (Царский городок, между Елизаровской и Александра Невского) заводов и Александровскую (Обухово). Были и этнические гетто (но это скорее не деревни, а поселки) - на севере Петербургского острова и в Сосновке (немцы), на Охте и в Палюстрово (финны), в Ямской слободе и на Выборгской стороне (русские). Ныне это глухая история и не больше. Считается, что все эти деревни исчезли без следа, были десятки раз застроены-перестроены и т.д. Вообще это, конечно, так, но не стоит забывать, что с течением времени в состав Питера вошли и другие деревни, которые до сих пор так и не поглощены городом и частично сохранили свою застройку и уклад жизни. Первое может наблюдать любой, относительно второго дать относительно квалифицированную оценку может только местный житель или хотя бы тот, кто бывал в этих "псевдо-деревнях" не раз. Чем ниже я и собираюсь заняться, без относительного соблюдения порядка и последовательности, начиная с севера.
Каменка - классическая деревня: апокалиптическая водокачка, грунтовка, главная площадь, автобус четыре-пять раз в день. Дегенеративные мужчины и женщины (пьяные), на юго-зап. стороне деревни - луг, переходящий в болото. Не хватает только коров. Жителей не очень много.
Заманиловка и Кабаловка - я все время путаюсь в этих деревнях, кажется они находятся/ились вокруг Шуваловского и Орловского карьеров, но там же находится деревня Верхняя Каменка - с живописным шлюзом на речке и видом радиоактивного ФТИ по соседству. Жители, впрочем охотно купаются в загаженных карьерах, ходят на свалки в поисках полезных вещей и берут чистейшую минеральную воду из родника. Рядом, кстати минеральноразливное предприятие. Наверно, не погрешу против истины, что немалая часть Минводы в Питере делается там. Фото сих мест можно посмотреть здесь.
Заманиловка, или, попросту говоря, Заповедная улица - представляет собой скорее небольшой дачный поселочек с элементами деревни в виде проселка и нескольких основательных домов, отдаленно напоминающих стандартную усадебную застройку.
Шувалово - их, вообще было три: первое, второе и третье - по количеству озер. Интереснейшая и уникальная деревенская территория, но в последнее время ее столь сильно засрали, что от былого величия остались таунхаузы новых русских. Впрочем кое-где встречаются дома с затейливой резьбой, занятными пристройками и живописными увалами и взгорками. Последние же (увалы и взгорки над Озерками), остаются великолепными даже при наличии новорусских усадеб. Сакральных центров два - Шуваловское кладбище с самой необычной церковью в Питере (представьте себе, она ВООБЩЕ не закрывалась по идеологическим причинам в советское время) и Дом с привидениями, который когда-то почему-то облюбовали местные неформалы. Он великолепен своей мощью заброшенности, но в последнее время разрушается все больше и говна там становится все больше, интересные надписи и граффити куда-то подевались, а бомжовости стало немеряно. Водил недавно туда людей, но, по-моему, бесполезно, не врубились.
Коломяги, которые плавно переходят в Шувалово - была когда-то обычная деревенька, наводненная дачами, но ее с одной стороны теснят высотки Пионерской, а с другой таунхаузы Шувалова. Известны Коломяжской церковью и Крещальной часовенкой около источника (ныне колонка). В моем детстве там славно резвились ребятишки на санках. Теперь не знаю.
В Коломягах находится (пока еще) мое самое любимое топонимическое название в Питере: Вторая Утиная улица.
Удельная - от нее остались кварталы 50-х, которыми вытеснили деревенскую застройку. Но, поскольку их ставили вместо деревянных домиков, улицы сохраняли. Поэтому они такие узкие. До недавнего времени было несколько деревянных домов на севере Костромского проспекта и, по-моему, Зеленогорской улицы, где ветлечебница.
Новая Деревня за Черной речкой - здание ж/д станции и местами - вдоль наб. Черной речки на запад. Пройти там трудно, но можно - преимущественно заводы и заводы. Зато можно увидеть подлинную Черную речку без набережной и разрушающие деревянные сараи на Сабировской и Заусадебной улице. Раньше на Черной речке в районе Новой Деревни стояла Дача Андреева. Боже, что это был за домина!
У самой Черной речки было очень много питейных заведений, где происходили глобальные кутежи в кон.XIX-нач. XX вв.
Сакральный центр - Благовещенская церковь, напротив нее находится буддийский храм, но он уже в Старой деревне, от которой ничего деревенского уже не осталось.
Лахта - типично дачный поселок, со множеством вычурных дачных домов (очень красивых). Советую взглянуть на здание милиции - мощный и необычный дом. Про Лахту можно говорить долго, тем более что недавно про нее книжку прочитал, но не буду, ибо не к месту, так как не обладаю достаточной квалификацией и знаниями, чтобы искать деревню в дачах. Слишком долго здесь селились дачники - с конца XIX в. Посему и превратили стариннейшую карельскую деревню в дачный пригород. Надо сказать, что мало этим ее испортили, наоборот, привнесли что-то оригинальное и новое. Вообще хорошо, когда застройка поселка не типовая, у каждого дома своя индивидуальность и качество.
В Лахте стоит весьма высокая (ок 100 м) вышка неподалеку от местной церкви. Можно забраться, но очень осторожно (ибо охрана). Там же, на берегу залива, был когда-то небольшой парк. Сейчас остались лишь аллеи и остатки пристани.
Сосновка - в сев. части улицы Жака Дюкло в самом лесопарке прячется деревянный домик. Там сейчас кажется администрация лесопарка и какой-то кабак. Вот и все… В восточной части Сосновки раньше стояли бараки местного совхоза, от которого ныне остались только сооружения непонятного назначения на островах Муринского ручья, жителей же этого совхоза переселили в район Дачи Бенуа, в начало пр. Науки. Райончик там семейственный, но сильно пьющий. Прудик за Дачей в форме кольца, который жителями сейчас так и называется, ранее звался Мазарев пруд, по имени какого-то деда, который жил там после войны, а на месте телвышки 11 канала находился Абанин пруд (от слова "баня"). В блокаду, говорят, жили там не очень худо по сравнению с остальными, по крайней мере, была возможность воровать капусту и картошку с полей (я молчу про поедание кожи и прочие прелессти).
Гражданка - старейший район, заселенный еще в 1820-х гг. немцами (не зря и современная Гражданка, которая в общем-то не имеет с исторической прямой преемственности, называется ГДР и ФРГ - Гражданка До Ручьев и Фешенебельный Район Гражданки). Находилась первоначально гораздо южнее, в районе по обеим сторонам от Политехнической улицы между Политехнической и Мужества. Оставила по себе топоним пруд Карла и Эмили, да кое-где слишком плотную застройку. А, усадебка одна осталась на пл. Мужества (Тореза, 8)
Лесное - только район Лесотехнической академии, где сохранились старые деревянные корпуса. И кусочек вокруг Серебряных прудов с оффигенными 100-150-летними тополями (сейчас их активно пилят), узкими улочками и бывшей церкви исправительного учреждения для блядей.
Кушелевка - заброшенные дачные участки к югу от станции, при восходящем солнце смотрятся более чем потрясающе.
Палюстрово (про него сейчас даже книжка вышла, только она очень редкая) - от латинского слова "болото" известно своими минеральными водами. Курортный район в XVIII-XIX вв., а потом местнофинское гетто, т.е. район компактного проживания финских молочниц и веек-извозчиков. Памятник пресловутой финке-молочнице и маленький кусочек деревенских улочек вдоль огромного завода и Длинных прудов Палюстровского проспекта. Наверняка, они как-то назывались, но местных информаторов не имею, а посему не знаю. Сакральный центр - Дача Безбородко, первого владельца Палюстрово. Ныне посреди сугубо заводского пейзажа, но около нее есть пара-тройка домов старого поселения.
Пискаревка - от нее, по-моему, ничего не осталось, разве что несколько сосен в районе юга ул. Верности (согласитесь, сосны нетипичное дерево для озеленения) и кусочка застройки в самом конце Кондратьевского проспекта. Сакральный центр - Пискаревское кладбище, на котором хоронили трупы померших блокадников. Известно тем, что в помещении административного корпуса кладбища можно посмотреть базу данных по ВСЕМ умершим (конечно, на которых какие-то документы оставались) в блокаду (в электронном виде). В книжном виде пока до буквы Л или М вышло. 14 томов. В 1990-е года кладбище славилось нехорошей славой: тусовались сатанюги и устраивались массовые бандитские разборки.
Ручьи - это и сейчас деревня с совхозом. Только очень маленькая. А когда объездную пустят через неделю совсем захиреет, ибо большую часть картошки они сажают на землях, отчуждаемых под КАД.
Новая - классическая деревня, нет даже дачных домиков. По полноте впечатления сравнима с Каменкой. Мост через Муринский ручей, относительно непахнущая Охта. Великие дубы и клены от разрушенной усадьбы и даже сети в устье Муринского (можете себе представить!!!!). Для непосвященных - на большем своем протяжении Муринский засран настолько, что кое-где превращен в сточную канаву.
Мурино - деревня-дача. Больше дача, но поскольку официально она находится вне Петербурга, писать не буду особенно много. Деревянная церковка, извилистая Охта, кривые улочки. Относительно преуспевающий поселочек - за счет пилобаз и мега-магазина для дачников и дачностроителей.
Медвежий Стан - преддверие Ржевского полигона. Крутые взлеты на горы ручья Капральев. Дачи. Приусадебные участки. На верхушке горки - в/ч вокруг который военный городок. Таунхауз конца 60-х, забавно смотреть как деревню переселили в пятиэтажки. По секретным партизанским тропам в Новое Девяткино встречаются мрачнейшие дома типа казарм, которые считаются памятниками архитектуры кон. XIX в. - бывшие пороховые склады и др.

Часть вторая. Петербург деревенский. Охта! Охта!

Это вторая по протяженности река, впадающая в Неву (после Тосны) - и важный маршрут в финские леса в окрестности погоста Токсила. По одной из версий (С. Кепсу), название может происходить от слова oksi; ohden - "медведь". Охта впадала в Неву как раз на ее излучине и по этой причине ее устье не могло не быть удобнейшим местом для крепости. с нач. 13 в. (а может быть и раньше, просто мы этого не знаем) здесь закладываются шведские крепости, которые новгородцы раз за разом уничтожают почти без остатка. Та сторона (правая) Невы мыслилась как "зона ответственности" шведов и называлась финской, новгородцы видимо, не имели много причин опасаться торгового городка, но укрепленные городища им очень не нравились. После ожесточенной борьбы в 13 в. наступило относительное затишье, чуть ли не вплоть до Ливонской войны и Смуты. В это время оформляются такие отношения: шведы и финны (карелы) - больше там (т.е. на правом берегу, в Канцах), русские с ижорами и карелами больше здесь (на левом берегу, в Спасском). В случае взаимных претензий и обид могли быть вызваны военные силы из Выборга или из Орешка. Выборг был дальше и поэтому русские по умолчанию имели преимущество при урегулировании споров. Вели обе стороны иногда себя преотвратно: то русский напьется и разобьет голову какому-нибудь купцу (а ему за это ничего не будет, ибо подданный великой державы), то ретивый канецкий пробст запретит вести православные службы в Спасском, а купцов потянет в поруб недельки на две (и ему за это ничего не будет, ибо сочтут, что вопросы веры - это святое). В Смуту Россия потеряла приневские земли, а Швеция "нарушила" негласное соглашения построив Ниеншанцкую крепость. После петровского завоевания Ниеншанц разрушили, а на его месте устроили слободу при Пороховых заводах, которая благополучно просуществовала в вплоть до XX в. Ныне признаком деревни можно считать лишь плотную скученную застройку от Большеохтинского моста до Большой Пороховской улицы. Около набережной Охты, там где бывшая пожарная каланча, и располагался центр Ниеншанца с церковью и кладбищем. Далее по набережной что в 18, что в 19 в. были торфяники - там так замечательно сохраняется берестяная оплетка кувшинов, - а к Среднеохтинскому проспекту, я полагаю - слобода пороховых заводов. Вверх по течению Охты, с куста деревень на ее устье, которые со времени существования Петербурга были объединены слободами поначалу деревень не было, вплоть до Ильинки (ныне Ильинская слобода, а в 16 в. - Лубья, Лубны, в 17 - Борисово, Борисово Ужение) и Ржевки (в 17 в. - Верховье, Залубья). С разрастанием Ниеншанца обе деревни стали считаться его пригородом. В 18 и 19 вв. деревеньки эти были как деревеньки, а со второй половины 19 в. Ржевка значительно расширилась в размерах в связи со строительством Ржевского полигона, которому я обязательно посвящу какой-нибудь пост. Ныне от Ильинки осталась церковь, рядом с которой приют для бездомных животных и несколько чудом сохранившихся дачных участков в междуречье Лубьи и Охты, а Ржевка и посейчас пригород Питера. Славится она в первую очередь своими воинскими частями, нехожеными партизанскими тропами по Полигону и нескончаемыми военными заводами, располагающимися вдоль улицы с говорящим названием "Капсюльное шоссе". а также почему-то со странным - "Челябинская". С этой самой Челябинской улицы можно запросто вырулить на секретную дорогу, ведущую прямиком в военную часть, где находятся склады с боеприпасами. Охрана там минимальная, так что если и будут что где воровать - то не иначе как там. Лично я не пробовал, ибо некогда и незачем. Напротив Челябинской улицы через Охтинскую плотину лежит (точнее "лежала") деревенька Беляевка, от которой остался ныне один дом, ибо КАД провели. Главных улиц в Беляевке было две - первая называлась "дорога в деревню Рыбацкую" (на север вдоль Охты, а потом - в поля), а вторая - Волго-Донский проспект. На самом деле никакой это не проспект, а дорога в полях. В 90-е гг. и до этого "Волго-Донский проспект" был известен тем, что весь, от Лапинского проезда до начала Беляевки был уложен необтесанными булыжниками по старой финской технологии (ох, как по ним неудобно на велике ездить). Теперь их разбили напрочь, сделали немаленькую засыпку и вероятно сам "проспект" отдадут под гаражи или склады. Рыбацкая - это последняя деревня на Охте перед дер. Новой, о которой уже была речь выше. Там находится последний мост через Охту в черте Питера. Состоит из двух частей: 1) Военной части и 2) собственно деревни. Весьма живописны дачные домики на крутом взгорке Охты, но к сожалению там освещение не всегда такое, чтобы это можно было бы оценить.

Поохтенские селения и до сих пор могли оставаться таковыми, местечковыми, деревенскими, если бы стремильно расширяющийся город не отхватывал все новые куски пространства. В основном - под склады. свалки и заводы. Начиная от Ржевской плотины, вся Охта, вплоть до Красногвардейской площади убита заводскими постройками. В реку постоянно что-то сливают, бросают, ставят железные загородки, чуть ли не на все водное пространство. Запах очень тяжелый, химический, в общем - безотрадная картина. Почему здесь не сохранили деревни, как на севере - сложно сказать. Вероятно, немалую роль сыграл изначально промышленный характер этой местности. Заводы множились, "плодились", так сказать, и постепенно поглотили сельское пространство. Немалое удивление вызван у меня кусочек деревенской местности на перекрестке Магнитогорской улицы и пр. Энергетиков. Там правда деревенских домов нет, но квартал замкнут и расположен по обеим сторонам ж/д путей, как пристанционный поселок. Свой магазин, аптека, гопнички. В радиусе километра никаких жилых домов нет - одни заводы. Прекрасно, прекрасно....

На восточном берегу Охты сохранились две усадьбы. Не исключаю, что раньше их было больше. Первая назвается "Жерновка". Бывшая усадьба Безобразовых, памятник архитектуры кон. 18 в., находилась когда-то на окраине дер. Жерновка (с сер. 18 в.), уничтоженной в 1970-х гг. Ныне "Жерновка" состоит за каким-то научным учреждением. Вторую - "Уткину дачу" - заняли бомжи-сквоттеры. причем не очень понятно какие. По информации из "Моего района" (№14 (161) от 14.04.2006) там оказывается жилые квартиры, но как там можно жить - непонятно. Каждый раз, когда туда заезжаю, жильцы весьма разные - то таджики, то русские алкоголики-попрошайки, то мелкорыночные торговцы. Этакий у них сквот - большие семьи с непонятными родственно-семейными связями, но и дети попадаются. Весьма изысканная в прошлом усадебка изгажена, несколько раз горела и влачит жалкое существование Дачи Бенуа, разве что с жильцами внутри. Домик известен с кон. 18 в. Принадлежала кн. А.А. Полторацкой, а в 1829 г., согласно автору статьи "Эпоха Николая", была перепродана кн. З.П. Шаховской (в замужестве Уткиной), почему и получила такое название.