Почему меня так волнует звёздное небо. Это бескрайнее, черное небо с тысячами, тысячами тысяч звезд, огромных сгустков раскаленной материи, по размерам сопоставимой лишь... С чем? Даже так просто и не ответишь, с чем. С самим собой и с другими звездами, наверно.
Y - бездушная буква греческого алфавита, которой когда-то назвали одну из тысяч звёзд на небе, сколько скрывается за твоим очертанием. Какое количество мыслей, поступков, людей и их глупостей, и сколько энергии, потраченной зря, сколько безразличия и всего... Да, что там говорить. Это не описать никогда. Примостившись на ветке Мирового древа, ты смотришь на три мира, связанные между собой и тебя заполняет это чувство. Смотреть, видеть и воспоминать. Одиночество и тишь всего...Люди есть везде. И даже там, на далекой, невообразимой планете с непроизносимым для человеческого уха инопланетным названием и в дополнение к Y - с таким же бездушным четырех- или пятизначным номером в обсерватории.
Маленькая световая черточка в космосе, мое сердце с тобой. Ты так сильно притягиваешь меня, что я не могу остаться в спокойствии и будто подымаюсь вверх, отрываюсь от Земли, обрывая все нити, связывающие мое тело с черными комочками вспаханного поля, и все же, падая спиной вниз, обратно, вижу удивительные картины... Это собрание было последним шансом людей той планеты. Путь к спасению, к благополучию, к возобновлению бездумно растраченных сил и духовности. Все исчерпалось, так пусть же в единении всех религий родится пламя...Их были тысячи и тысячи. Казалось, что собрались люди со всех материков и земель. И это действительно было так! Помимо телесного присутствия обитателей планеты, на большом поле с несколькими площадками для костров находились души великих магов и жрецов Севера и далёкого Востока, тех немногих, кто ещё мог перенести себя на огромные расстояния, телом оставаясь в своих жилищах, где оно лежало, подобно трупу, недвижное и холодное. В середине этого поля на нескольких плотно утрамбованных площадках рядом с сучьями, кучами листьев и десятками сухих лучинок для растопки стояли люди, от которых веяло какой-то неведомой силой, и передние ряды невольно расступались...
Моление продолжалось уже несколько часов, но безрезультатно. Отчаяние стало овладевать душами, и иные оглашали криком и плачем вокруг себя На земляных площадках молитвы стали бессвязнее; они напоминали больше хриплый шепот некоторые падали от усталости, не в силах продолжать, другие сидели на земле, подняв глаза к звёздам...
На исходе четвёртого часа невысокий человек подошел к одному из кострищ. Он, видно был Мудрым: пройти по полю ему не составило особого труда, в то время как простых людей оно не пускало. На нём были длинные, ниспадающие одежды серо-зелёного цвета, поверх них - простой дорожный плащ. Седина поблескивала в его волосах, но глаза были ясными и, казалось, излучали синий свет.
Человек начал говорить и звуки его голоса волшебно действовали на окружающих: стенания и крики прекратились, толпа стихла и внимала каждому слову. Он рассказывал о Деяниях древности и о Пороке, о непрекращающейся Вражде и междуусобицах. Голос его был твёрд, а глаза сияли, как две звезды: великая Цек`аст и царственная Ильцаррсиних. Затем речь Мудрого стала мягче: он говорил о правильной жизни, о Мире и Спокойствии и о Будущей жизни, и все стояли ошеломлённые, не в силах выговорить ни слова. Волшебство совершалось - слова становились подобны песне, мягкозвучным нотам, вызывающим трепет в сердце...
Голос достиг acme - и стих. Мгновение прошло - и люди вспомнили о своём несчастье, но молчали по-прежнему. Вдруг рядом кто-то сказал, странно глотая звуки и пришёптывая:
“Зажги же огонь, о Великий. Ты здесь так долго говорил о Добре и Справедливости, мы столь долго слушали тебя. Докажи свои слова. Сделай то, над чем мы бьемся всё это время. Разожги костёр! Или твоя речь - набор звуков. Ведь Ты не можешь сделать этого!”
Маг внимательно посмотрел на говорившего и улыбнулся: “Я могу”
Сказав так, он приблизился к жрецу и промолвил ещё: “Ведь Ты не смог, не так ли?”
Тот, съежившись и странно выставив плечо, отошёл. И долго потом говорили люди, что один был похож на одного из Высокорожденных, а второй напоминал Тень - ночного призрака, который является осуждённым на смерть и самоубийцам, и, как говорят, пожирает отчаявшихся - человеческую оболочку с пустыми, мёртвыми глазами. Мудрый подошёл к кострищу и устремил свой взор к небу. Долго стоял он так, но, наконец, подъял руку и произнес какие-то непонятные слова. И с яростной силой повторил их снова.
На небе появился слабый, тусклый свет, похожий на отблеск ранней утренней зари; но это было невозможно, так как стояла самая длинная ночь в году и закончена она была лишь наполовину. Свет становился всё ярче и ярче, казалось, он медленно вбирает в себя пламя факелов, освещавших поле, далёкое мерцание городов планеты, свет всех человеческих душ...
Сияние обретало всё большую силу, и отчаяние покидало сердца людей. Оно освобождало их от клубка боли, нити которого падали на землю и исчезали во тьме... Наконец, неясный отблеск превратился в огромный шар, подчинявшийся хрупкой человеческой фигуре около кучи веток. Но, нет, человек не выглядел хрупким. В этот момент люди не сомневались, что видят Бога, Повелителя Звёзд и Созидателя...
Выкрикнув последнее слово, Бог низвёл длань, и костёр зажёгся ярким, могучим пламенем, хотя сучья были сложены давно и уже отсырели. Опустив руку, человек стоял некоторое время, набираясь сил. Затем через силу произнёс: “Вы видели Свет. Я поведу вас к Нему!”
Начался дождь. Он становился сильнее, пока не превратился в настоящий ливень, однако те, кто собрался в эту ночь на святом месте не чувствовали холода. Вода уносила нити скверны из-под их ног и очищала Землю. Весь мир...

Вернуться на главную
На содержание